Необходимо было переждать пару дней.
Джафаров обследовал холодильник и, к своему удивлению, нашел там довольно много еды. Не было только хлеба.
На кухне он обнаружил просто залежи пустых бутылок.
«Придется разыграть алкоголика и сдать эту гору, — размышлял Джафаров. — Найдем старую, рваную одежонку, денек не побреемся, и ни один милиционер не узнает в небритом опустившемся алкаше разыскиваемого суперубийцу».
Хорошенько выспавшись, Джафаров претворил свой план в жизнь.
Старой одежды в квартире было больше чем нужно, но, к сожалению, не было нужного размера. После некоторого раздумья Джафаров решил, что так даже лучше: одежда с чужого плеча — это последняя степень деградации человека.
Джафаров решил не умываться, чтобы к своей небритости и растрепанности добавить еще и неопрятность.
Посмотрев в зеркало, Джафаров даже пожалел себя, настолько жалко он выглядел.
На улице случайные прохожие шарахались в сторону от шатающегося забулдыги несущего сдавать в пункт приема стеклотары две полных сетки бутылок из-под водки, коньяка, шампанского и пива.
Пункт приема стеклотары найти было нетрудно, он был хорошо виден из окна квартиры. Густой мат и ругань донеслись до слуха Джафарова, когда он только что открыл глаза, лежа в кровати.
Пункт приема стеклотары служил для алкашей своеобразным клубом по интересам, где обсуждались самые животрепещущие проблемы современности. Здесь были свои философы и поэты, разведка и контрразведка, стукачи и диссиденты. Но большая часть, естественно, была из отсидевших. Отбывали наказание они в основном за хулиганство, за нанесение тяжких и менее тяжких телесных повреждений.
Сдав бутылки, Джафаров накупил хлеба, чем вызвал сочувствующие взгляды продавщицы: надо же, одним хлебом питается, бедолага, совсем спился человек.
Ни одного милиционера Джафаров не встретил, патрульных машин тоже.
Зато он увидел стайку молоденьких девчонок, которые звонко расхохотались, увидев нелепое одеяние Джафарова.
Одна из них осудила подруг:
— Девчонки, нельзя над этим смеяться! Может, ему не на что купить другое.
Джафаров вернулся в квартиру очень довольным. Его не ищут, а если и ищут, то явно не здесь.
Вспомнив девчушку, которая за него заступилась, Джафаров улыбнулся — она ему понравилась, но…
На любовь он права не имел.
День прошел на удивление быстро. Джафаров плотно поел, соединив завтрак с обедом. Нашел среди скромной подборки книг, занимающей всего две полки, томик Чехова и часа два почитал. Затем закрыл входную дверь и лег спать.
Спал он беспокойно, а проснулся от того, что кто-то начал ломиться в дверь квартиры.
Одеться и неслышно прокрасться к двери было для Джафарова делом нескольких секунд.
В глазок двери он увидел трех молоденьких девиц и двух солидных мужчин, стоящих рядом с ними, лицо одного из них показалось Джафарову очень знакомым.
— Ирвиньш, открывай! — орал тот, чья физиономия показалась Джафарову знакомой. — Слезай со старухи, мы тебе молоденькую привели!
Его вопли привлекли внимание соседей.
Дверь квартиры напротив приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась любопытная физиономия старушки, и ее хитренькие глазки внимательно осмотрели и мужчин и женщин. Затем дверь закрылась, и замки и затворы демонстративно загремели.
Джафаров решил, что можно безбоязненно открыть дверь: с мужчинами он справится.
Он ее открыл так, чтобы его самого за приоткрытой дверью не было видно.
Компания шумно ввалилась в квартиру.
Когда Джафаров закрыл за ними дверь, гости даже не удивились: видно, много разных людей в отсутствие настоящих хозяев, уехавших за границу, посещало этот ставший гостеприимным дом.
Оба мужика одновременно протянули руки для рукопожатия и хором в унисон воскликнули:
— Привет!
И засмеялись. Потом, торопясь, схватили, как мальчишки, друг друга за волосы и спросили:
— Когда мое желание исполнится?
— Ваше желание исполнится ночью, а может, и раньше! — игриво ответила на этот вопрос одна из девиц.
— Согласны! — ответили мужики и весело заржали.
На такой веселой ноте и произошло знакомство.
— Арслан! — представился Джафаров вымышленным именем. — Или Лев!
— Люблю котов! — завопила одна из девиц. — Это — Вета, остальные Светы! Запомнить легко даже в дым пьяным, а наши склеротики все время путают! — пожаловалась она на спутников.
— Я — Миша, а он Гриша, — опять засмеялся чем-то знакомый мужик. — У нас сплошной зоопарк. Остается надеяться, что девочки не посадят нас в клетки.
— Посадим, посадим! Еще как посадим! — завопила опять Света-черная, как окрестил ее Джафаров. — Но эти клетки вам понравятся.
— А вы нас посадите в золотые клетки! — защебетала Вета. — Мы возражать не будем!
Света-беленькая молчала, глядя жаркими глазами на Джафарова, и таинственно улыбалась.
Тем временем Гриша быстро осмотрел всю квартиру и вернулся очень довольный:
— Жратвы — полный холодильник, и свежий хлеб куплен, не иначе как Львом: ну и жрать ты горазд, столько хлеба закупил.
— А у нас с собою было, а у нас с собою есть! — запел Миша. — У тебя много их? Хватит на шестерых! Ай спасибо Сулейману, он помог советом мне!
Девочки быстро стали готовить банкетный стол, что, как позже выяснил Джафаров, было делом всей их жизни, единственной профессией — они работали официантками.
Джафаров воспользовался моментом, чтобы собрать постель, на которой он спал в маленькой комнате, но Миша одернул его:
— Не делай двойную работу! Все равно расстилать придется! Блондиночка на тебя глаз уже положила. Ты будешь здесь, а мы вчетвером в большой комнате. Нам уже долго и упорно нужно разжигать друг друга.
Джафаров понял, что здесь не сработает ленинское — «на чердачок и работать, работать, работать».
«Квартира получилась не совсем конспиративная! — с досадой подумал он. — Вернее, конспиративная, но для любовных шашней. Ирвиньш, очевидно, просто не успел предупредить. Впрочем, это к лучшему: кто станет искать убийцу среди гуляк из высшего света».
Гриша помогал девицам накрывать на стол: эта работа заключалась в том, что он доставал из принесенного объемистого портфеля бутылку за бутылкой и открывал их.
Бутылки со спиртным были явно куплены не в кооперативных киосках.
— «Руки мыть, за стол садиться, кашку есть и спать ложиться!» — продекламировала Вета, которую ждали дома двое очаровательных малышей и верный муж.
— Ветка, тебе лишь бы в постель! — уколола подругу Света-черная. — Посидеть надо, поговорить, посплетничать. А этим ты и дома можешь заниматься, муж-то молодой!
— Надоел он мне хуже горькой редьки! — пожаловалась Вета. — Я могу на год вперед расписание составить: куда он меня поцелует и за что сначала ухватится. Никакой романтики!
Несмотря на протесты Веты, из-за стола вставать не торопились: пили, ели, травили анекдоты.
— Вы что, есть сюда пришли? — нетерпеливо спрашивала Вета.
— И пить тоже! — тут же пьяно откликался Гриша.
— Вы это можете делать дома со своими благоверными! — не уступала Вета. — Раз уж пригласили, то сначала дело, а потом пить-есть.
К Джафарову подошла блондинка и шепнула на ухо:
— Давай удалимся в соседнюю комнату! — предложила она. — Пусть договариваются без нас. О цене в том числе! — засмеялась она.
— Я без гроша в кармане! — предупредил Джафаров.
— Не волнуйся! — засмеялась Света-беленькая. — За все уплочено! А с тобой я и бесплатно могу себе позволить, по любви!
Джафарову не хотелось обманывать ее надежд, но и «залетать» ему не очень хотелось, поэтому он, идя вслед за блондинкой в маленькую комнату, где так и не застелил постель, думал, как ему отбояриться.
Но все разрешилось само собой.
— Милый! — обратилась к нему Света-беленькая. — Ты меня извини, но я только с «презиком»! Не возражаешь?
Джафаров не сразу и сообразил, что такое «презик». А когда понял, что это то, что предохраняет от «наваривания», то есть презерватив, отдался в опытные руки очаровательной блондинки.
Света-беленькая занималась сексом с такой самоотдачей, так вопила и визжала, что Джафаров даже подумал, что на ее крики, чтобы дать советы, сбежится если не весь дом, то весь подъезд уж точно.
Ее не менее очаровательные подружки также на совесть отрабатывали обещанную плату.
Света уже лежала в изнеможении рядом с Джафаровым, а в соседней комнате все еще были слышны профессиональные стоны ее подруг.
— Стараются! — улыбнулся Джафаров. — Надеюсь, к взаимному удовольствию!
— Среди этой публики они пользуются огромным авторитетом.
Наконец и там все стихло.
— Лев! — раздался довольный голос Миши. — Выползай из клетки вместе со своей собачкой.